Персональная выставка, 2017.
22.06.2017 — 26.07.2017 Esentai gallery, Алматы . Куратор — Валерия Ибраева.
В состав выставки входят живописные (борщ по накрахмаленным простыням) полотна, фото-панно, работа «тыжедевочка» и инсталляции из половых тряпок (редимейды и дополнения).
О Половой Жизни. Редимейды. 2017
Это попытка исследования и деконструкции гендерных стереотипов методами искусства, без отказа от навязываемой атрибутики, но с использованием её в качестве художественного инструментария. Так, борщ — символ кухонного рабства, будучи яркой субстанцией, становится краской, накрахмаленная простыня оказывается вполне подходящим холстом, а скрученная для отжима половая тряпка превращается в цветок. Символическая обложка — маковое поле, посреди которого стоит всеми узнаваемый туалет с намеренно поменянными местами «ж» и «м» — поле боя, символ времени созревания, когда «ж» начинают острее осознавать свои отличия и навязанные обществом ограничения. «м» возводится в культ, и все борщи и крахмальные простыни, вся кровь и бесконечный труд на ниве чистоты посвящены ему. Лежащий в томных позах Венеры и Олимпии, превращающийся в Леду и Мадонну, он обретает ореол религиозного фетиша, становится высшим существом этой кухонной вселенной. Но где-то в процессе обожествление становится объективацией, и зритель ловит себя на мысли о гомоэротике, он обнаруживает, насколько привык приписывать объективирующему взгляду только «мужскую» природу, отводя «женской» лишь функции бытового сервиса. Даже пафос «высшего женского предназначения» на проверку тоже оказывается обслуживанием. Здесь это — торжественный подиум, цветочная свадебная виньетка, собранная из грязных половых тряпок. В альковной, «оцензуренной» части выставки — тоже они, в диалоге с доминирующим над ними «Происхождением мира», исполненном всё тем же борщом на накрахмаленном, старом и многое повидавшем пододеяльнике.
Происхождение мира. Пододеяльник, крахмал, борщ, кисть. 180х175 см. 2017.
Встав в позу домашней хозяйки, замученной мытьем полов, приготовлением пищи и бесконечной стиркой; домработницы, одновременно являющейся предметом сексуальных устремлений мужа, художница пытается превратить этот комплекс усилий в искусство, т.е. совместить ежедневный быт со своей профессией. При этом она не улетает в горние выси «прекрасного», дабы отрешиться от низменных занятий хотя бы в воображении, а, напротив, с брутальным упорством и превращает бытовые предметы в инструменты создания лубочной, волшебной красоты, которая в результате – нарочито груба и нелепа.
На стене, образуя виньетку для праздничной фотографии, расцветают розы, скрученные из половых тряпок; застиранные простыни и пододеяльники – каждый со своей отдельной историей (бабушка шила, мама подарила) превращаются в холсты; маковое поле становится полем тактических учений, определяющим границу между мужским и женским.
Сидящая перед Есентай моллом обнаженная бронзовая женщина работы знаменитого Фернандо Ботеро, в принципе, ни у кого не вызывает ни удивления, ни возмущения – Алматы все же не Астана. Точно также, как многочисленные музейные Венеры, грации или сабинянки – иконография обьективации женщины имеет громадную историю, и не только в искусстве. Серия портретов Антона – Зоиного бойфренда – результат долгих наблюдений; сильного, точного рисунка; почти забытого мастерства передачи сходства и пластики тела. Ну и, разумеется, рокировок в отношениях «художник и модель», мужчина-женщина, сексизм-равноправие, домашнее рабство-свобода творчества.
Леда и лебедь. Простыня, крахмал, борщ, кисть. 80х120 см. 2017
Тем не менее, первый импульс в процессе их восприятия – замытые пятна менструальной крови на когда то веселенькой, в цветочек, старенькой (и реальной) простыне. Но натурализм художницы простирается гораздо дальше – кровь уже давно не новая техника в современном искусстве, кто ею только не писал – от австрийца Германа Нича до казахстанца Сергея Маслова. Менструальная кровь – важный знак феминистского искусства – также используется довольно часто, особенно американками, последний пример – портрет Трампа работы Сары Леви. Но мы, в Казахстане, идем другим путем: быт, кухня, стирка давят гораздо сильнее, чем сексистские высказывания президента.
Венера перед зеркалом. Простыня, крахмал, борщ, кисть. 80х120 см. 2017
Нимб из борща окружает голову Антона – Мадонны с кошкой; волны свекольного цвета заливают торс Антона- Венеры перед зеркалом и драпируют Антона-Леду и лебедя; оттенки томат-пасты подрумянивают ноги Антона — Спящей Венеры. Апофеоз – версия «Происхождения мира» Г.Курбе, в структуре выставки помещенная в алтарную часть и надежно закрытая алтарной же преградой. Как известно, в эту, наиболее сакральную часть храма вхожи только мужчины, но слава богу, надпись на алтарной стене предупреждает : “Censored”. Да, «Происхождение мира» не эрегировано, поэтому мотивов для уголовного преследования, согласно статье за порнографию УК РК, здесь нет.
Олимпия. Простыня, крахмал, борщ, кисть. 80х120 см. 2017
Сексуальная жизнь казахстанцев – тайна за семью печатями, хотя мировая сексуальная революция произошла аж в 60-х годах прошлого века, вызванная всплеском феминизма и движений за равные права всех угнетенных меньшинств. У нас эта тема табуирована для СМИ, общественных дискуссий, системы школьного образования и даже для искусства. Хотя можно вспомнить эпизод, когда известный искусствовед Баян Барманкулова, возражая возмущенным посетителям выставки «Китайское эротическое искусство», задавала встречный вопрос: «А что, казахи разве не размножались?». С другой стороны, мы гораздо больше знаем о результатах этой тайной жизни. Выброшенные в туалеты младенцы, жестокие групповые изнасилования, похищения девушек – итоги этого знания. А также борща, бешбармака, лагмана, водки, мужского доминирования, отсутствия реального равноправия, невежества и лицемерия.
Валерия Ибраева.
Также читайте статью Анатолия Черноусова на Ratel